Ага. Или вот:
МарьИванна не дура! Извините!
МарьИванна не дура! Извините!
МарьИванна не дура? Извините...

Добрый день, дорогая Карр!
А! Так значит это как минимум со времен изобретения телеграфа пошло!
(смайл)
Ваш Андрей Шаповалов
24.11.07
Киев

Звонок в кредитный отдел банка.
- Это вы даете кредиты под честное слово?
- Мы.
- А что мне будет, если я не выплачу кредит до пятого числа?
- Вы же понимаете, нарушать свое слово - нехорошо?
- Так что мне будет?
- Меру вины человека определяет Всевышний.
- Дык это еще когда я к нему попаду?!!
- Если до пятого не выплатите, аккурат, шестого.

Рембо

Предчувствие

Глухими тропами, среди густой травы,
Уйду бродить я голубыми вечерами;
Коснется ветер непокрытой головы,
И свежесть чувствовать я буду под ногами.

Мне бесконечная любовь наполнит грудь.
Но буду я молчать и все слова забуду.
Я, как цыган, уйду -- все дальше, дальше в путь!
И словно с женщиной, с Природой счастлив буду.

Март 1870

Кукрыниксы

На окраине земли

Кто мне скажет, что со мною сделалось?
Что-то там внутри взорвалось, вспенилось.
В зеркале на месте моего лица пятно, 
Если не сбегу от сюда - выброшусь в окно.

Hа окраине земли я залью свою печаль
Вином из трав и морской волны.
Будет темно-синей даль, будут в море корабли,
И мне тогда будет прошлого не жаль.

Все со мной согласны: "Поезжай, дружок! 
Только знай, что путь опасен и далек!
Что-нибудь случиться - и тогда не жди добра,
Так что вот, давай, мы все отложим до утра!"

Hа окраине земли я залью свою печаль     
Вином из трав и морской волны.
Будет темно-синей даль, будут в море корабли,
И мне тогда будет прошлого не жаль.

Как-нибудь уеду, только не сейчас.
Доктор мне сказал: "Уколы через час".
А потом добавил, глядя ласково в глаза:
"Ты всегда волнуешься, когда идет гроза".

Hа окраине земли я залью свою печаль   
Вином из трав и морской волны.
Будет темно-синей даль, будут в море корабли,
И мне
тогда
будет прошлого не жаль.

Мацуо Башо, 1644-1694

     На голой ветке
     Ворон сидит одиноко.
     Осенний вечер.

     В небе такая луна,
     Словно дерево спилено под корень:
     Белеет свежий срез.

     Как разлилась река!
     Цапля бредет на коротких ножках,
     По колено в воде.

     Что глупей темноты!
     Хотел светлячка поймать я -
     и напоролся на шип.

     Старый пруд.
     Прыгнула в воду лягушка.
     Всплеск в тишине.

     С треском лопнул кувшин:
     Вода в нем замЈрзла.
     Я пробудился вдруг.

     Чистый родник!
     Вверх побежал по ноге
     Маленький краб.

     А ну скорее, друзья!
     Пойдем по первому снегу бродить,
     Пока не свалимся с ног.

     В ловушке осьминог.
     Он видит сон - такой короткий! -
     Под летнею луной.

(пер. В.Марковой)

9

Привет, Юра!
Вот, хоть какая-то от меня польза!
Твой Андрей Шаповалов
19.06.08
Киев

http://comment.com.ua/books/p1471.htm
Сто лет Чейза
Автор Олег Рогов   
26.12.2006 г.
Он написал огромное число романов, и все это – откровенный треш. Однако книги Чейза издавались миллионными тиражами, переведены на тридцать с лишним языков. Его истории экранизировали, в том числе такие серьезные режиссеры, как Роберт Олдрич и Джозеф Лоузи. Биографические сведения о нем крайне отрывочны. Чейз вел сугубо частную жизнь, редко давал интервью и недолюбливал журналистов. Если книги продаются хорошо, то можно и не заботиться об интервью и не прикармливать критиков, считал Чейз. Известно лишь, что он был редактором журнала Королевских военно-воздушных сил, много путешествовал, жил в Швейцарии, где и умер в 1985 году.

Лучше писать книги, чем торговать ими вразнос

Рене Брабазон Раймонд (Джеймс Хедли Чейз – псведоним) родился в Лондоне, учился в Королевской школе в Рочестере, затем вернулся домой. Отец, отставной офицер, надеялся, что его чадо будет работать в банковской сфере, но Чейза это не интересует, и он пускается в вольное плавание. Сменив несколько мест работы, Чейз устраивается агентом-распространителем книг «Детской энциклопедии». Такие личности иногда прорываются к вам в офис, пытаясь продать абсолютно ненужную вам литературу. Работа неблагодарная, но для писателя интересная – есть возможность изучить характерные типажи.

Чейз быстро поднимается по карьерной лестнице в выбранной им сфере и становится продавцом крупнооптовой книжной компании, затем – заведующим отделом распространения книг по магазинам. Поэзия книжной реализации, цифры в колонках отчетов о продажах вызывали у него вопросы: почему та или иная книга продается лучше, чем остальные? Вопрос становился задачей: а как и о чем можно написать книгу, чтобы она стала бестселлером?

Изучив законы рынка, моду сегодняшнего дня и вдобавок проникнувшись цифрами продаж романа «Почтальон всегда звонит дважды», Чейз за шесть уик-эндов пишет роман «Нет орхидей для мисс Блендиш». Роман становится бестселлером, и с тех пор Чейз пишет по два романа в год.

Им создано около 100 романов. Вот некоторые характерные названия: «Мертвые не кусаются», «Ваша песенка спета», «Вот вам венок на могилу», «Конец банды Спейда», «Склеп, который хранил тайну», «Похороны за мой счет», «Звонок мертвеца».

Точное количество написанного неизвестно, потому что он писал под псевдонимами и, с другой стороны, многие романы лишь подписаны его именем. Чейза, по-видимому, это не интересовало – продаются и ладушки.

Зато интересовало его собратьев по перу. Раймонд Чэндлер обвинил Чейза в плагиате – имелась в виду, правда, лишь сюжетная линия, – и Чейзу пришлось публично извиняться. Забавная «рифмовка» событий – в дальнейшем многие отечественные авторы и писали «под Чейза», и впрямую использовали его сюжеты.

В Советском Союзе и в России эта традиция успешно продолжалась. Его романы выходили в жутких переводах, с вариативными концовками, под разными названиями – чтобы запутать читателя. Некоторые произведения и вовсе не принадлежали перу «маэстро» – покупатель клевал на бренд «Джеймс Хедли Чейз», и содержание подделки иногда не столь уж отличалось от оригинала. А если учесть, что сам Чейз также много публиковался под псевдонимами (и некоторые оспариваются исследователями), то положение окончательно запутывается, к радости невзыскательных издателей.

Действие большинства его романов происходит в США, хотя автор бывал там лишь дважды, мельком посетив Майами и Новый Орлеан. Материал, с которым работал Чейз, – энциклопедии, пресса, словари сленга и подробные карты местности.

Чем хуже пишешь, тем лучше продается

Чейз писал в жанре hard-boiled – «круто сваренного» детектива, но существенно отличался от других авторов, работавших в этом жанре. Хэммит по сравнению с ним почти экзистенциальный автор, а Чэндлер и Макдональд кажутся образцами высокой прозы. Если Чейз чем и выделялся из бурного потока такой прозы, так это постоянным мотивом садистского обращения с женщинами и обычным отсутствием хеппи-энда.

Вот характерные признания из интервью с Э. Розенталем: «Я, как ищейка, беру след и чую, чего хочет читатель. И что он купит... Мои книги особенно популярны в Штатах. Там все всегда спешат, всем некогда. Люди делают деньги. Они не хотят тратить время на психологические переживания автора, описания природы и вообще всего, что уводит от сюжета, от действия. Они хотят прочитать книгу, не отрываясь и не задумываясь над тем, почему герой поступает так, а не иначе. Кстати, действие моих первых книг происходит в Соединенных Штатах. Я их писал до того, как побывал там сам, жизнь тамошнюю описывал по сведениям, почерпнутым из туристических гидов и справочников, из рассказов очевидцев. Вы думаете, это кто-нибудь заметил? Никто. Первая книга «Нет орхидей для мисс Блендиш» понравилась американцам, они ее раскупили, последующие тоже. Потому что сюжет держал их в напряжении и они не обращали внимания на детали, которые, может быть, и не отличались особой точностью. Я не стилист, а коммерческий автор. Я держу читателя в напряжении, в благодарность он покупает мои книги. Как я пишу? Довольно быстро. На книгу у меня уходит от двух до трех месяцев. Потом я уезжаю путешествовать».

Чейз иногда откровенно халтурил. То ли ему было лень развертывать образ по правилам даже такого трешевого жанра, в котором он работал, то ли ему просто было плохо после вчерашней попойки, а писать было нужно, кто знает... Но он считал возможным при появлении главного злодея вместо описания его внешности отделаться фразой: «На его лице явственно отражались все возможные человеческие пороки». Наверное, это и называется «читательским сотворчеством», о котором так мечтали классики.

Для России Чейз – особенный автор. На советском детективном безрыбье редкие публикации его произведений пользовались особой популярностью. Цензура оберегала чувствительного советского читателя от эротики и насилия, которые являлись существенными составляющими жанра «крутого детектива».

Разумеется, романы Чейза воспринимались как нечто из ряда вон выходящее по сравнению с уютными старомодными историями Агаты Кристи или неспешными до занудства произведениями Жоржа Сименона.

Парадоксальным образом то представление об Америке, которое возникало при чтении романов Чейза, соответствовало задачам советской пропаганды. Это была Америка продажных полицейских и безжалостных гангстеров, Америка, в которой небезопасно ходить по улицам. Америка, жители которой жаждут обогащения любой ценой и готовы пойти на любое преступление, чтобы получить лишнюю тысячу долларов.

Его книги выходили огромными тиражами, сразу несколько издательств выпускали многотомные собрания сочинений.

И это притом что мировой формат Чейза – покетбук на плохой газетной бумаге под мягкой обложкой. Прочитал и выкинул.

......Если Чейз чем и выделялся из бурного потока такой прозы, так это постоянным мотивом садистского обращения с женщинами

Если Чейз чем и выделялся, так это постоянным присутствием подлых женщин, которые легко крутят мужчинами, а те настолько глупы, что не в состоянии ничего увидеть до того самого момента, когда подлая рука убивает любимого кота (в том произведении, что автор выдает за биографию, а может это и реальный факт, кто знает), перерезает ему самому горло и так далее........ Чейз один из скрытых, обиженных и не сломавшихся романтиков; это же очевидно.

7